«Институция нашей мечты». В Праге открылся Центр Бориса Немцова

Помимо постоянных сотрудников, к работе будут привлекаться эксперты Карлова университета, ученые из России и европейских стран. Интерес к работе центра проявил один из ведущих российских вузов – Высшая школа экономики. Профессор ВШЭ Елена Лукьянова станет научным гарантом Центра в Праге.

Вот что рассказал Радио Свобода содиректор Академического центра Бориса Немцова, российский политолог Александр Морозов.

– Какие функции в первую очередь будет выполнять новый Академический центр Бориса Немцова – сугубо аналитические, информационные, или вы будете пытаться как-то все это комбинировать?

– В первую очередь это просто классический университетский исследовательский центр. На философском факультете Карлова университета, если не ошибаюсь, уже есть 15 различных центров, включая Институт восточноевропейских исследований и центры по отдельным направлениям философии. В этом смысле слова наш центр будет работать так же, как остальные университетские центры такого рода – с собственной исследовательской программой, работой с аспирантами и студентами, участием в научном обмене, своей собственной ежегодной тематической конференцией, подготовкой коллективной монографии, публикациями в научных журналах.

– Это просто подразделение Карлова университета или некое совместное начинание?

– С одной стороны, была идея профессора Карлова университета Марека Пржигоды создать там центр российских исследований. С другой стороны, это вряд ли было бы возможно, если бы не был найден партнер в виде Фонда Бориса Немцова, который зарегистрирован в Германии. В результате альянса и возникает этот новый проект. Надо сказать, что Фонд Бориса Немцова, который участвует в этом проекте, тоже стремится создать именно исследовательский институт, потому что другую деятельность сам Фонд ведет: проводит общественный форум имени Бориса Немцова, ведет мониторинг политических заключенных в России, присуждает премию «За гражданское мужество», презентует кино, поддерживает издание книг и так далее. Но в данном случае Жанна Немцова, основатель фонда, выступила в пользу создания именно научной институции.

– Почему Чехия, Прага, а не та же Германия или какое-то еще место в Европе?

– Я думаю, здесь все объясняется просто: такие вещи возникают из какого-то личного контакта, заинтересованности. Карлов университет и его философский факультет просто с первого момента отчетливо выразили желание такой центр иметь. Не требовалось никакой длительной борьбы за то, чтобы этот проект состоялся, наоборот, была поддержка с самого начала – и чешских славистов, которые там работают, и руководства факультета, которое эту идею оценило.

– Если говорить о научных направлениях, это будет вся совокупность гуманитарных исследований, или вы сделаете упор на что-то конкретное – политологию, социологию, что-то еще?

– Акцент будет культурологический. Дело в том, что Россия сейчас изучается по нескольким направлениям, причем группы исследователей и центры между собой даже мало поддерживают отношения. Понятно, что на Россию опять смотрят внимательно в контексте проблем европейской безопасности. С другой стороны, сохраняются, пусть и в ослабленном виде, научные центры, которые традиционно изучают Россию с точки зрения культуры, истории литературы, общественной мысли и так далее. Российская проблематика присутствует в исследованиях, связанных с современным состоянием общества, гендерными проблемами, проблемами идентичности и так далее. Еще одно, совсем уже слабое сегодня, но тем не менее, имеющееся направление – политологическое.

Скажем, оно существует в университете в Хельсинки, где сейчас работает Владимир Гельман, который занимается политической историей России. Мы же, Центр Немцова, в силу того, что мы делаем это в партнерстве с чешскими славистами, ориентированы как на современную общественную мысль, так и на историю русской общественной мысли. Это одна сторона. Вторая – это, разумеется, наше предполагаемое участие в общеевропейских грантах. Здесь мы не будем отказываться, потому что сможем выходить за рамки узко очерченной интересующей нас тематики. Если здесь будут какие-то партнерства, мы от них не откажемся. И наконец, третье: Центр совершенно открыт к тому, чтобы люди, которые занимаются Россией, сами предлагали исследовательскую программу, которую мы сможем поддержать.

– А вот партнерство с российскими исследователями вы себе представляете в каком виде? Ведь тут, конечно, подключается сразу и фактор политический. Достаточно произнести: «Центр Немцова в Праге» – и многие из тех, кто заинтересуется, могут просто испугаться возможных проблем.

– Да, на это трудно закрывать глаза: в последние три года в России давлению подвергаются не только политические активисты, но и просто гуманитарии – это видно по Европейскому университету в Петербурге, по социологам и экономистам, которые уезжают из страны. Стали невозможными какие-то темы диссертаций – как, например, у историка Кирилла Александрова, подготовившего работу о власовском движении. Но надо сказать, что сеть взаимоотношений между гуманитариями, живущими в России и за ее пределами, совершенно не ослабла, она существует. Скажем, Александр Эткинд работает во Флоренции, Николай Плотников – в Бохумском университете в Германии, многие годы они очень известны, занимаются большими исследовательскими проектами. В то же время в России продолжают жить и работать Александр Марков, замечательный культуролог и переводчик, или Гасан Гусейнов, работающий в Высшей школе экономики, – да много имен можно назвать. И я рассчитываю на то, что даже если институциональное сотрудничество испытывает какие-то проблемы, то на уровне персонального взаимодействия мы сможем вполне работать и с теми, кто остается в России.

– То есть вы не боитесь превращения в этакий замкнутый интеллектуальный эмигрантский кружок, в котором будут размышлять над судьбами покинутой родины?

– Нет, ни в коем случае. Все-таки это будет международный центр, как и все остальные подобные университетские центры в Европе. Все могут в нем участвовать, не только русские, не только чешские слависты, но и те, кто работает в Германии и где угодно еще. Ну и нельзя, конечно, отрицать того, что это такая институция нашей мечты. Да, мы придаем значение этому центру как некоторому центру спасения.

​– Спасения чего?

– Российской университетской свободы, свободы гуманитарного диалога. Даже шире, может быть. Да, это площадка, конечно, и она имеет не только гуманитарный, но и определенный политический смысл.

– Если говорить о политическом смысле: есть какие-то конкретные проекты, связанные с актуальными, в том числе и политическими, событиями в России? Вы собираетесь как-то реагировать, допустим, на президентские выборы? Вот они пройдут, чем-то они закончатся – можно предполагать чем, но тем не менее определенный след в обществе оставят. Вы как-то собираетесь такого рода события осмыслять?

– Конечно, через историю политической мысли в первую очередь. Мы готовим первую коллективную монографию на тему понятия свободы в современном российском политическом дискурсе. Кроме того, будет уже в этом году первая летняя школа, и она будет вокруг гражданской журналистики, расследовательской журналистики отчасти, а также медиаграмотности. Таким образом, современный политический материал попадает в тематику. Но надо подчеркнуть, мы не создаем политико-аналитический центр – это какая-то другая задача.

​– Если говорить о понятии свободы – насколько оно изменило свое значение, трансформировалось в нынешнюю эпоху в России? Каковы здесь наиболее важные пункты, которые можно исследовать?

– Социологически мы знаем, что социологические исследования, в частности, «Левада-центра», показывают, что ценность свободы падает в российском обществе все ниже и ниже по сравнению с другими базовыми ценностями. Но надо сказать, что это не совсем полное представление о том, как свобода воспринимается разными социальными группами. Даже в условиях позднесоветского общества литература и кино, разные формы общественной мысли тем не менее выражали своего рода какое-то понимание свободы, самостоятельности и достоинства человека. Притом что сам человек и все общество находились под большим давлением. Но тем не менее было много культурных героев и персонажей, которые для этого общества выражали идею свободы, которую можно попробовать описать.

Точно так же и состояние сегодняшнего российского общества: при поверхностном взгляде мы видим нарастающий патернализм, новый патриотический коллективизм, пренебрежение индивидуальными свободами. Но при этом, если посмотреть глубже, на разные модели поведения социальных групп, как это проявляется в той же культуре, то видно, что человек никогда не отказывается от свободы, что представление о свободе и достоинстве существует в этом обществе. Конечно, мы ориентируемся на нормативные представления, которые заданы европейским универсализмом относительно свободы человека, но тем не менее с какой-то спецификой мы видим ее в российском обществе. Мы подобрали очень хорошую группу ярких российских и чешских авторов вокруг этой темы, посмотрим, что получится.

– Можно сказать, что в каком-то смысле вы будете центром реанимации свободы?

– Хотелось бы.

Как рассказал в интервью Радио Свобода директор Института восточноевропейских исследований при философском факультете Карлова университета Марек Пржигода, который курирует Центр Немцова, работа будет осуществляться по нескольким направлениям: изучение русской эмиграции, состояние российского общества в отражении современной культуры, образ будущего россиян, анализ гражданского протеста в России, коллективная и культурная память, европейские ценности как формирующие факторы идентичности в России и на постсоветском пространстве.

– Инициатива по созданию Академического центра Бориса Немцова исходит от Фонда Бориса Немцова за свободу. Почему Карлов университет решил поддержать эту идею?

– Существует связь между целями фонда и деятельностью нашего факультета: их объединяет защита демократических свобод, прав человека, беспристрастное изучение России и роли политической системы в жизни российского общества. Это те моменты, которые связывают наш факультет и Фонд Бориса Немцова.

– Ожидаете ли вы, что Центр окажет влияние на современное состояние российского общества?

– В этом плане, конечно, мы реалисты. Наша цель – это не политический активизм. Мы не связаны с каким-то политическим движением, партией или конкретным политиком. Но, конечно, наш взгляд на события в России может быть критичным. Наша деятельность, конечно, не сможет напрямую повлиять на состояние дел в России. На мой взгляд, наша цель – прежде всего предоставлять информацию, которая отличается от официальных источников, государственных СМИ России, и которая будет анализировать нынешнюю российскую ситуацию. Мы знаем о взаимосвязи между свободным развитием Центральной и Восточной Европы и событиями в России. Поэтому мы хотим каким-то образом повлиять на восприятие истории и современности России в чешском и шире – европейском обществе. Это наша главная цель.

Радио Свобода. «Институция нашей мечты». В Праге открылся Центр Бориса Немцова