×

ВЦИОМ зафиксировал, что доверие к Путину продолжает падать, а число тех, кто считает, что он хорошо справляется работой на посту президента, остаётся высоким. Что означают эти на первый взгляд парадоксальные цифры? Как это может совмещаться? Ответ довольно прост: население считает, что политический курс, проводимый Путиным, в целом правильный, Путин делает что может, но при этом граждане не верят в то, что он «сможет».

Иначе говоря, это «сочувственное недоверие». В формате «Старый конь борозды не испортит, но и вспашет неглубоко». И если осенью прошлого года, когда впервые были зафиксированы эти цифры падения, можно было целиком связать их с пенсионной реформой, то теперь уже надо смотреть на ситуацию шире. Скорее всего, новые показатели связаны не с конкретными неудачными шагами властей, а с закрепляющейся тенденцией: Путин хотя и «старается», но обстоятельства выше его возможностей.

Влияют на ситуацию два долгосрочных фактора. Первый – смена «ожиданий роста доходов» у населения на «ожидание потери доходов и сбережений». По официальной статистике, реальные доходы населения падали с 2014 по 2017 год. В 2018 году правительство предприняло различные меры, чтобы переломить этот тренд. Отчёты Росстата и правительства свидетельствовали о том, что падение остановлено, но граждане этого не почувствовали, домохозяйства сокращают расходы. Неопределенность, связанная с ослаблением рубля, с ожидаемой инфляцией, с налоговой политикой, продолжает воспроизводить атмосферу плохих ожиданий.

Второй важный фактор, влияющий на формирование «сочувственного недоверия»: население слишком долго видит изнурительную борьбу путинских бонз за дворцы и яхты. Разоблачения набегают непрерывными волнами, но это не влияет на социальное самочувствие населения. Путин не может переломить плохие ожидания падения доходов и вопиющую демонстрацию социального неравенства.

Один из работающих с Кремлем социологов сказал мне: «Проблема не в падении доверия, а в том, что меняется «качество поддержки» Путина. Хотя фонд «Общественное мнение» и не оглашает этот вывод, но его цифры говорят о том, что в прошлом 2/3 опрошенных поддерживали Путина «позитивно», активно одобряли, а сейчас 2/3 поддерживают от отсутствия альтернативы». С какой бы энергией этот конь ни пахал, он уже не управляет ожиданиями

Что можно сделать? Заявки, поступающие к Путину, у всех на виду. Владислав Сурков предложил вовсе игнорировать данные социологических опросов (доверие «глубинного народа» к своему вождю не может быть выражено никакими опросами, оно имеет мистический характер, доверие всегда равно самому себе). Генеральный штаб предлагает усиливать «американскую угрозу» («Троянский конь» генерала Герасимова). Часть политической верхушки с ноября 2018 года начала прощупывать, насколько может сработать идея присоединения Беларуси к России. Алексей Чадаев (из аппарата спикера Государственной думы Вячеслава Володина) предлагает признать путинское двадцатилетие самым счастливым периодом жизни народа и закрепить это счастье неким новым «договором между человеком и государством», то есть начать процесс принятия новой Конституции. Андрей Турчак, которому поручена «Единая Россия», пытается уже год выполнить требование Путина насчёт того, что «партия должна быть ближе к людям». Путин требовал этого от высшего чиновничества и в новом послании к Федеральному собранию. Но очевидно, что требование «быть ближе к людям» не может в такой системе власти породить ничего, кроме бюрократической кампании. Глава Центральной избирательной комиссии Элла Памфилова ведь весь 2018 год пыталась добиться отмены муниципального фильтра на выборах, считая, что это как-то оживило бы «задушенную демократию» и в целом приободрило бы население повышением конкуренции на выборах. Но ничего не вышло: система обладает внутренним сопротивлением.

Могут ли эти и подобные идеи компенсировать возникшее у населения ощущение: «Всё хорошо, но плохо»? Очевидно, нет. Задача Путина заключается не в том, чтобы что-то реально изменить к лучшему (это невозможно), а в том, чтобы перефокусировать «ожидания» («Политика есть искусство управления ожиданиями»). Но сам Путин сделать этого уже не может. Его личный ресурс управления ожиданиями за 20 лет пребывания у власти иссяк. Можно идти путем эскалации конфликта с Западом, можно затеять конституционную реформу, можно просто запретить публикацию социологических данных. Но «сочувственное недоверие» уже никуда не денется. С какой бы энергией этот конь ни пахал, он уже не управляет ожиданиями.

Радио Свобода

Похожие записи

Trump, piano per l’Ucraina? Nulla oltre la retorica

La guerra in Ucraina ha una soluzione diplomatica? Sembra che tutte le parti interessate siano pronte a un grande compromesso. Le notizie...

Как оппозиция думала о переустройстве России

Новый дизайн государства может быть сконструирован только внутри реального политического процесса.

Переговоры Трампа и Путина состоятся до 10 февраля: Морозов – о перспективе окончания войны

Путин не сможет читать Трампу лекции по истории, после звонка в Кремль инициативу в войне примет Европа, считает Александр Морозов.

Дональд Трамп и конец войны

Трамп анонсировал, что завершит войну в 24 часа – и даже не очень в шутку повторил это в ответ на каверзный вопрос...

«У Трампа есть пять инструментов давления на Путина»

Это радикальные меры военного, политического и экономического характера, рассказал в интервью политолог Александр Морозов.

«Бархатный развод»: политолог Александр Морозов — о том, как Чехословакия стала Чехией и Словакией на Новый год

31 декабря 1992 года официально распалась Чехословакия. 1 января 1993 года на карте появились две новые страны: Чехия и Словакия.