Года через два при таком интенсивном потоке расследований весь контур угроз со стороны России будет установлен. Все партизанские активности будут преданы гласности. Уже сейчас факт того, что какой-то европейский политик в прошлом сотрудничал с адвокатом, который — среди прочего — обслуживал и русских — становится темой публикации. Токсичность будет все глубже уходить в пласты прошлого. Конфликт ведет к тому, что контекст сотрудничества, который был до Крыма, стремительно исчезает. Под вопрос ставятся и контакты всех периодов путинизма.
Вручение награды Кремлем, поездка в Москву, участие в каких-либо международных форумах, организованных Москвой, станут совсем токсичными. А с той стороны границы контроль за «оранжевой угрозой» и «экстремизмом», под который подпадает любая политическая критика, приведут к тому, что любой профессор университета, когда-либо высказывавшийся критически о режиме, будет внесен в базу лиц для особого досмотра при пересечении границы. Доносы в ФСБ на любые формы нелояльности вырастут в десять раз. Поскольку любая западная гуманитарная организация будет считаться подрывной, то и всякий контакт с ней будет находиться под контролем спецслужб. Публичная лояльность будет иметь для гражданина все более и более высокую цену, поэтому наиболее активная и профессиональная часть общества, – та, которая дорожит возможностью что-то делать, – будет все больше сосредоточиваться на своей замкнутой дачной среде, на кружках «проверенных людей», меньше говорить вслух и по телефонам и активно писать в сетях на безобидные темы.
Года через два трудовые коллективы профессоров и кинорежиссеров будут дружно натягивать противогазы
При этом всем придется участвовать в учениях по гражданской обороне. Посмеиваясь или наоборот с энтузиазмом — трудовые коллективы профессоров и кинорежиссеров — будут дружно натягивать противогазы. К этому времени у всех ближних и дальних народов будет зафиксирован «разгул русофобии». Поскольку любые меры безопасности, предпринимаемые любым европейским правительством в условиях конфликта, будут объясняться «русофобией». Обычные грек или серб, видя это, будут удивляться и говорить себе: «Простые люди любят друг друга, во всем виноваты политики». Но изменить ничего будет нельзя: выезжающие за пределы РФ делегации везде будут видеть проявления «русофобии».
В 2029 году, когда Путин будет еще бодр и молод, будет торжественно отмечаться 30-летие его правления. Нынешние молодые карьеристы, начавшие свою карьеру на конкурсах С.Кириенко, к тому времени привыкнут давать цитату из Путина в начале каждой конференции. Все фразы про «духовное возрождение», «русофобию», «мир завидует нашим успехам» станут унылой риторической рутиной.
Снаружи на это будут продолжать смотреть с изумлением и сочувствием: «зачем русские сами с собой это сделали?!».
И никакого нового ответа на это не будет. Слависты будут говорить о «русской душе», отставные генералы — о длинной телеграмме Кеннана. В 2039 году Алексею Кудрину будет 79 лет. Молодые экономисты будут знать, что где-то на подмосковной даче живет старец, который «застал еще те времена». Он знает «другой язык». Язык, который сейчас неприменим, но в этом языке есть какое-то необоримое обаяние ума. И какое-то иное понимание мира. И будет очень важно взять с собой любимую девушку и поехать к нему на дачу, потому что это очень романтично…
В 2039 году Кудрину будет 79 лет. Молодые экономисты будут знать, что где-то живет старец, который «застал еще те времена»
Спрашивается: можно ли всего этого избежать прямо сейчас? Конечно, можно. Для этого даже не нужно менять всю систему власти и весь уже сложившийся уклад нелиберального общества. Достаточно лишь сделать четыре шага.
Первый — прекратить партизанскую активность и кибервойну в других странах, передать Донбасс под контроль ОБСЕ и европейцев. Второй — сократить военную активность. Третий — вернуться к сотрудничеству с международными институтами и к политике «мягкой силы». Четвертый — прекратить телевизионную накачку населения на тему борьбы за передел мира и подготовки к войне.
Сделай русские так — мир вздохнул бы с облегчением.
Возможно ли такое? Да, возможно, если лидеры крупных и привилегированных российских сословий — военных, гражданской бюрократии, служащих госкорпораций, творческих профессий, университетская корпорация — выйдут из сомнамбулического состояния и перестанут плыть как на бревне без весел в крайне скучное и угрожающее им самим будущее.
Сейчас наши главные сословия хотят примерять противогаз и готовиться к воображаемой «великой битве народов», в которой, как учит Кремль, будут пересмотрены все карты мира, а Россия получит воображаемое «достойное место», и одновременно каждый окапывается на своем «внутреннем хуторе», крепя засовы и бойницы собственного внутреннего мира от этой демагогии, которая стремится превратить воображаемый конфликт — в реальный. Но ведь вместо «достойного будущего» будет только бесконечное недоверие к России. А хутора будут разорены новыми опричниками.
Если хотя бы часть наших лидеров сословий стряхнут с себя морок, то им не так и сложно будет найти форму, с помощью которой они выразят свое понимание перехода к политике деэскалации. Для этого им не надо выходить на улицу, создавать партию для участия в выборах, не нужен и никакой «элитный заговор». Достаточно просто публично заговорить — и все будут услышаны.
Разве это не ясно тем, кто сейчас в нашей Торгово-промышленной палате или в Ассоциации ректоров высших учебных заведений? По-моему, это ясно всем.