В разгаре новый этап конфликта Москвы с Чехией. Несколько дней назад чешские власти взяли под охрану мэра Праги Зденека Гржиба и старост двух районов города Павла Новотны и Ондржея Коларжа — угрозы, которые они начали получать. Речь не просто об анонимных комментариях в соцсетях — 14 апреля профессор политологии МГУ Сергей Черняховский, постоянный автор российских ультрапатриотических сайтов, прямо призвал убить старосту Праги-6: «Ондржей Коларж – такой же нацистский преступник, как и Генрих Гейдрих. И поступать по отношению к нему нужно ровно так же. Героем современной Чехии и современной Европы станет тот, кто найдет в себе смелость вынести и привести в исполнение подобный приговор». И подобные высказывания, и публикации об оперативниках ГРУ с рицином, воспринимаются в контексте разворачивающегося конфликта.
Могут ли российские спецслужбы затеять сегодня покушение на одного из европейских политиков? На первый взгляд, это кажется безумием. Однако такие трактовки ложатся на хорошо подготовленную почву: скандал с покушением на Скрипалей в Солсбери и убийство в Берлине. Расследование берлинского преступления показало, что российские спецслужбы привлекают своих бывших сотрудников, тренируют на своих базах, оказывают визовую поддержку. Иначе говоря, наступили времена, когда со стороны Кремля «возможно все».
В постсоветский период Чехия долгое время оставалась одной из самых благоприятных в Европе стран для россиян – и для обычных граждан — туристов, мелких предпринимателей, — и для и межгосударственных контактов и экономического партнерства. Двери Чехии всегда были открыты. Не было никаких войн и в области «политики памяти»: российские официальные власти не подвергали ревизии общее осуждение вторжения в Чехословакию в 1968 году, ценили усилия чешского общества по сохранению советских воинских мемориалов, крупнейшая чешская организация гражданского общества «Человек в беде» (People in need) делала многочисленные программы совместно с российскими общественными организациями.
Все изменилось после 2014 года. Аннексия Крыма и война на Донбассе произвели сильнейшее впечатление на чешское общество. Это была открытая демонстрация возвращения Кремля к неоимперской высокомерной политике. И, что очень важно для чехов, в отношении славянских народов. Ведь сама идея «славянского братства» пришла в Россию в XIX веке из среды чешского национального возрождения. После 2014 года Кремль действовал грубо и безапелляционно не только в отношении Чехии, но и Болгарии, Черногории и Беларуси. Москва умудрилась даже осложнить отношения с Грецией. В каждой из этих стран были вскрыты спецоперации кремлевских спецслужб, отмечено откровенное вмешательство во внутреннюю политику.
В 2018 году чешское правительство по дипломатическим каналам попросило Москву сократить присутствие российских спецслужб, работающих под дипломатическим прикрытием в Праге. К этому моменту квартал российского посольства в Праге в результате медленного разрастания стал включать в себя 17 зданий и более ста сотрудников. По просьбе российских властей было выдано более ста дипломатических номеров для посольских машин. Этот масштаб совершенно не соответствовал Чехии, стране с 10-миллионным населением. Но просьба чешского правительства так и осталась неудовлетворенной. Чешские и немецкие спецслужбы опубликовали доклады о том, что в 2016—2017 годах российские хакеры с территории Праги атаковали правительственные серверы Чехии и Германии. В итоге эксперты и журналисты стали писать о том, что посольство в Праге превратилось в самый крупный центр российского шпионажа на территории Евросоюза.
По оценкам журналистов, посольство РФ в Праге превратилось в крупнейший центр российского шпионажа в ЕС
После аннексии Крыма в России выросла роль силовиков во внешней политике, а медиа захлестнула волна исторического ревизионизма. С периодичностью раз в месяц стали появляться статьи, документальные фильмы на ТВ, высказывания официальных спикеров, в которых в официальный дискурс возвращались сталинская концепция Второй мировой войны, советская концепция оправдания вторжения в Чехословакию 1968 года и злобные публикации о чешских легионерах 1918 года. В течение буквально двух лет Чехия в официальных высказываниях Кремля из старого славянского партнера переместилась в список многочисленных «неблагодарных» государств.
Один из откровенно ревизионистских текстов оказался на сайте телеканала «Звезда» прямо в день начала официального визита делегации Чехии в Москву. Это спровоцировало скандал, и Дмитрию Медведеву пришлось публично извиняться. А в Праге раздались требования срочно прервать визит. В конце 2019 года президенту Чехии Милошу Земану пришлось даже публично угрожать Москве — отказом приехать на празднование 75-летия окончания войны — в ответ на одну из подобных оскорбительных публикаций.
Разумеется, в России и до 2014 года была среда, в которой культивировалась неоимперская и сталинистская история внешней политики, были и эпизоды, как история с «бронзовым солдатом» в Эстонии в 2007 году, когда Москва действовала крайне грубо. Но, решившись на аннексию Крыма и войну с Украиной, Кремль окончательно утвердился в своей неоимперскости: теперь он энергично и демонстративно идет на конфликт даже в тех случаях, когда проблему, казалось бы, можно легко уладить.
Проблема памятника Ивану Коневу началась не вчера. Пражская мэрия неоднократно обращалась в российское посольство с предложением найти компромиссное решение. Многие, в том числе и потомки маршала, соглашались с тем, чтобы перенести монумент на советский военный мемориал на Ольшанском кладбище. Однако российские власти игнорировали эти предложения. Аргументация Праги вполне понятна: советские военные мемориалы тщательно сохраняются в Чехии, памятники солдатскому братству и совместной борьбе с нацизмом стоят во многих чешских городах. Но конкретно этот памятник Коневу был поставлен в 1980 году, в самый мрачный период советского «застоя». Для чехов он символизирует не «освобождение Праги», а диктат московского политбюро над странами восточного блока в советский период. Кремль в его нынешнем состоянии, с его радикальными идеями «антизападной» борьбы, с его желанием создать некий новый воображаемый «восточный блок» и быть в нем гегемоном, неутомимо портит отношения даже с теми странами и народами, с которыми его до недавнего времени объединяла долгая история очень тесных отношений.