Цена репрессий: эксперт об итогах переговоров Лукашенко и Путина

Вторая встреча Александра Лукашенко с Владимиром Путиным после начала политического кризиса в Беларуси прошла совершенно в другой обстановке, чем встреча в сентябре 2020 года. Сообщения кремлевских агентств лаконичны и подчеркивают: обсудили экономическое сотрудничество и вакцину. Об интеграции говорили вскользь. Что заметно по формулировке Лукашенко: «Осталось шесть-семь дорожных карт, которые надо согласовать». Формулировка подчеркивает, что «неважно, конкретно сколько». Напомним, что в декабре 2019 года посол Беларуси в РФ Владимир Семашко говорил, что к июню 2020 года надо согласовать восемь дорожных карт. Видимо, «шесть-семь» — это все те же восемь, что и год назад.

Зато телевидение Лукашенко показало полный его триумф. Он приехал с сыном. Тем самым в очередной раз подвел его под благословение Путину прямо на лыжном склоне. Вся телекартинка направлена на то, чтобы показать: все улажено. И действительно, прямо перед встречей подписали договор о транзите через Усть-Лугу. Конструкция договора в высшей степени устраивает обоих. Лукашенко якобы получил выгодную цену, ниже литовской и украинской. И продемонстрировал, что может говорить с Литвой жестко. Путин шесть месяцев наблюдал, как Лукашенко подавляет восстание, кремлевские медиа соблюдали дистанцию и не называли Лукашенко «мясником» и «садистом», хотя все основания были. За это Путин «взял деньгами». Для России — небольшими. Но столько это и стоит. Путин делает подарок и своим старым друзьям, владельцам порта в Усть-Луге, да и подарок РЖД.

До того, как договор был подписан, кремлевские медиа слегка потрепали Лукашенко за то, что «план конституционной реформы не очень ясен». Но после этой встречи в Сочи вопрос будет снят. Поскольку Лукашенко оплатил этим договором тот график, который он огласил на Всебеларусском собрании: не раньше декабря будет проект конституционных поправок.

Заморозка

Лукашенко сейчас считает, что кризис у него уже за спиной. Но это не так.

В Беларуси идет новая волна репрессий. На территории Европы такие репрессии после Второй мировой войны — это нечастое событие. Сопоставимые события — репрессии в 1969 году после переворота «черных полковников» в Греции ( 2 тысячи политзаключенных), репрессии против «Солидарности» в Польше в первые десять дней после введения чрезвычайного положения в декабре 1981 года. Тогда было интернировано 3 тысячи активистов. Репрессии у Лукашенко уже масштабнее, чем у Салазара. Франко после войны подавлял подпольные группы басков и левых, но когда в 1962 году у него грянула общенациональная забастовка, таких репрессий, как у Лукашенко, не было в ответ.

Вот в этом ряду немногих мрачных страниц послевоенной европейской истории находится то, что делает сегодня Александр Лукашенко.

В политической памяти Европы он останется одним из лидеров «длинной диктатуры», который в конце правления пошел на исторически бессмысленные силовые действия против массового общественного движения.

Репрессии не сохраняют политический режим. Они его перемещают в рамки «остановленного времени». Несмотря на то, что Лукашенко и его аппарат производят поток разнообразных действий, с политической точки зрения, он замер, как в игре «Замри!». Режим замер ровно до той минуты, когда Лукашенко уйдет. Режим будет разморожен и в нем начнется жизнь и течение реального политического времени прямо в следующую минуту после ухода Лукашенко. И теперь все ожидания стянуты к этому моменту разморозки.

Лукашенко 11-12 февраля 2021 года провел заседание «антипарламента» — Всебеларусского народного собрания. И по его 4-часовому выступлению видно, что он понимает масштаб общественной нелояльности, с которой столкнулся. Он публично угрожал с трибуны представителям бизнес-среды, госчиновникам, работникам образования, журналистам.

И сразу после заседания началась «демонстрация решительности»: новая волна арестов и обысков, разгром ассоциации беларусских журналистов, процесс над Виктором Бабарико, процесс над журналистками «Белсата». Видимо, следует ожидать показательных арестов и среди работников образования, госчиновников и предпринимателей.

Шестимесячное ралли протестов завершилось. Результат иной, чем в 2010 году. На этот раз политический кризис затронул каждую семью. Выступая на Всебеларусском народном собрании, Лукашенко признал, что лояльность в обществе подорвана, с «ябатьками» не хотят иметь дел. Из политической системы Лукашенко теперь окончательно вынут движок. Она стоит, но двигаться уже не сможет.

Reformation