Reformation — Alexander Morozov

Эскалация 2021 года. Последствия. Сценарии

Уходящий 2021 год создал новую конфигурацию в Восточной Европе. Она возникла в результате нескольких крупных факторов: изменений во внутренней политике России, активной дипломатии Зеленского, смены администрации в США, политического кризиса в Беларуси.

Надо напомнить, что Зеленский выиграл выборы, получив мандат на «политику мира», на снижение эскалации конфликта с Россией, который нарастал в последний год каденции президента Порошенко.

С мая по декабрь 2019 года в соответствии с этим мандатом Зеленский повел политику активных переговоров с Москвой, подчеркивая, что у его администрации есть планы А и Б. План А исходил из активизации переговоров с опорой на «формулу Штайнмаера», однако с учетом красных линий, которые Киев не готов был переступать. Тогдашний глава украинского МИДа Пристайко их прямо сформулировал, выступая 14 октября 2019 года на Совете ЕС по иностранным делам.

Лукашенко продает Путину «заговор Запада»

Александр Лукашенко продолжает свои инсценировки в жанре «Мейерхольд — японский шпион». Можно только догадываться, как эти действия воспринимает беларусская бюрократия. Лукашенко не доверяет никому, пребывает в агрессивном одиночестве. В вертикали не может не возникать опасений по поводу будущего экономики и своих перспектив. Из-за этого постоянно блуждают ожидания: Путин должен в конце концов остановить это и повлиять на Лукашенко, — и поэтому в Минске все убеждены, что Байден с Путиным обсудили ситуацию в Беларуси, а сейчас ждут, что и Си Цзиньпин выскажет свою позицию Путину. Якобы и Москва, и Пекин, имеющие достаточно прозрачные экономические интересы в Беларуси, не заинтересованы в дальнейшей абсурдной эскалации конфликта Лукашенко со всем окружающим миром. Протесты закончились в феврале, сейчас июль. Репрессии лишены политического смысла, все ждут плавной нормализации, а Лукашенко продолжает действовать исключительно из патологической мстительности, жертвуя и лояльной частью беларусского общества.

Возвращение коллективного Запада

Европейское турне Байдена завершено. Оно было очень хорошо подготовлено и являлось очень убедительной публичной демонстрацией идеи восстановления активности коллективного Запада. Атлантическая хартия вместе с Джонсоном, обсуждение конкретных стратегических тем на саммите G7, саммит НАТО с жестким коммюнике, восстановление отношений с Брюсселем. Все это создаст много новых треков. Много работы для тех, кто заинтересован в усилении североатлантического политического и оборонного союза.

Эта большая программа турне завершилась встречей с Путиным, от которой никто не ждал многого. Активно обсуждалось, нужна ли она вообще.

Аргументы тех, кто считал, что не нужна — вполне убедительны. В США и Евросоюзе после конституционных поправок, ареста Навального в России и репрессий в Беларуси вообще осталось мало политиков и общественных деятелей, которые не видят, что две диктатуры на Востоке вошли в новую фазу. Новизна ситуации заключена в том, что в прошлом оба режима «лавировали», их неприемлемые действия приводили к санкциям — Беларусь (2006), Россия (2014), их авторитарный характер власти все отчетливее проявлялся, при этом для новых городских слоев, ориентированных на стандарты глобального развития, оставалось и некоторое пространство для общественных и даже политических действий. И оба режима сохраняли намерение присутствовать в международных организациях.

Театр Александра Лукашенко

Александр Лукашенко во время посещения Купаловского театра 19 февраля 2021 года. Фото: president.gov.by

Те, кто знаком с теориями репрезентации в социологии, знают о многих исследованиях о «театрализованной» стороне политики. В русском языке в отношении некоторых политических событий закрепилось слово «инсценировка» с негативным значением, т. е. по смыслу нечто сыгранное как спектакль с целью обмана. Но, например, немецкое Inszeniеrung употребляется в медиатеории вообще для многих действий по публичной самопрезентации в политике.

С этой точки зрения поведение Александра Лукашенко во время политического кризиса представляет собой очень интересный кейс. Задачей Лукашенко было не только подавить протест, но и сохраниться у власти таким образом, чтобы постоянно наращивать у разных аудиторий представление о своей безальтернативности даже в условиях потери легитимизирующих оснований.

Расплата с Путиным: как Лукашенко угодил в капканы, расставленные по периметру Союзного государства

Лукашенко сам привел Беларусь в капкан «глубинной интеграции». Оставим в стороне сложную тему операций влияния на ближайшего соседа, которое проводилось в рамках установления контроля над территориями бывшего СССР, и посмотрим, что послужило триггером катастрофы, с которой мы сейчас имеем дело.

Казенная рутина «союзного государства» тихо коптила, не привлекая к себе большого внимания на фоне других масштабных событий в Евразии, пока в 2013 году российский Минфин не решил провести «налоговый маневр». За счет него, как говорил Силуанов, российский бюджет получит 7 триллионов рублей. Поскольку маневр затрагивал интересы всех в нефтяной отрасли, шли большие дискуссии. Улюкаев и Дворкович были против. Теперь уже один в тюрьме, другой ушел в шахматы. Российские нефтяные эксперты очень осторожно писали о последствиях маневра.

В 2015 году налоговый маневр начали внедрять. В мае 2018 году газета «Ведомости» написала: «После более чем двух лет споров нефтяников и Минфина нефтегазовый налоговый маневр будет завершен. Такое решение в конце апреля принял президент России Владимир Путин». Кто мог бы предположить, что настойчивость российского Минфина приведет к масштабной политической катастрофе в Восточной Европе, сопоставимой разве что с аннексией Крыма. Начав борьбу вокруг компенсации потерь, а их беларусские власти оценивали в 1 млрд долларов за пять лет, Москва и Минск обрушили все, что можно, а «союзное государство» из благополучной рутины для политических пенсионеров обеих стран, превратилось в тяжелую проблему.

Беларусь и новая Европа. Почему беларусский протест «не ждет помощи от Европы»

Сегодня внимание сосредоточено на фигуре Александра Лукашенко. Это вполне оправдано, поскольку массовые протесты в Беларуси сосредоточены на одной теме: «Лукашенко, уходи!». Лукашенко возглавляет Беларусь 26 лет, он уже совершенно архаичен в своем политическом мышлении, его стилистика власти анекдотична, он пережил свое время — это очевидно всем.

Но я хочу обратить внимание на более глубокие аспекты темы «Европа и Беларусь».

Цена отношения Европы к происходящему в Беларуси очень высока. Восстание в Беларуси, с одной стороны, символизирует завершение всего нарратива «постсоветского транзита». Общество Беларуси ломает самую длинную персональную диктатуру в Евразии. И одновременно Кремль — со своей стороны — тоже завершил транзит — но в другую сторону. Он оформился, как политическая система, в «неоевразийское антилиберальное корпоративное государство». Владимир Путин его достроил своими поправками к конституции. И теперь Кремль продуцирует и на всю Евразию, и на Беларусь — свой нарратив — одновременно агрессивно-имперский и изоляционистский. Российские советники вмешиваются в выборы в Молдове, пытаясь укрепить пророссийское лобби, в Украине предпринимают попытки усилить пророссийскую партию Виктора Медведчука. А от Минска Кремль ждет интеграции в союзное государство. Если бы не радиация, которую источает Москва, эти народы уже десять лет назад завершили бы свой постсоветский транзит, обустроив свои республиканские институты.

Цена репрессий: эксперт об итогах переговоров Лукашенко и Путина

Вторая встреча Александра Лукашенко с Владимиром Путиным после начала политического кризиса в Беларуси прошла совершенно в другой обстановке, чем встреча в сентябре 2020 года. Сообщения кремлевских агентств лаконичны и подчеркивают: обсудили экономическое сотрудничество и вакцину. Об интеграции говорили вскользь. Что заметно по формулировке Лукашенко: «Осталось шесть-семь дорожных карт, которые надо согласовать». Формулировка подчеркивает, что «неважно, конкретно сколько». Напомним, что в декабре 2019 года посол Беларуси в РФ Владимир Семашко говорил, что к июню 2020 года надо согласовать восемь дорожных карт. Видимо, «шесть-семь» — это все те же восемь, что и год назад.

Зато телевидение Лукашенко показало полный его триумф. Он приехал с сыном. Тем самым в очередной раз подвел его под благословение Путину прямо на лыжном склоне. Вся телекартинка направлена на то, чтобы показать: все улажено. И действительно, прямо перед встречей подписали договор о транзите через Усть-Лугу. Конструкция договора в высшей степени устраивает обоих. Лукашенко якобы получил выгодную цену, ниже литовской и украинской. И продемонстрировал, что может говорить с Литвой жестко. Путин шесть месяцев наблюдал, как Лукашенко подавляет восстание, кремлевские медиа соблюдали дистанцию и не называли Лукашенко «мясником» и «садистом», хотя все основания были. За это Путин «взял деньгами». Для России — небольшими. Но столько это и стоит. Путин делает подарок и своим старым друзьям, владельцам порта в Усть-Луге, да и подарок РЖД.

Василий Гатов о протестах: IT-среда создала себе нечто вроде Гонконга внутри Беларуси

Василий Гатов — один из ведущих российских медиааналитиков. Автор многих публикаций о новых тенденциях в журналистике, индустрии медиа, и, в частности, о влиянии социальных сетей на общественные трансформации. С 2015 года он живет и работает в США. Александр Морозов продолжает серию бесед на тему «Социальные медиа и общественная мобилизация в Беларуси».

— В эти дни как раз десятилетие «арабских революций», а в них, как мы знаем, впервые важную роль сыграли социальные медиа. И вот сегодня в Беларуси мы вновь видим очень яркий пример роли социальных сетей в общественной мобилизации. Мой вопрос такой: вы видите что-то принципиально новое или перед нами то, что уже было ранее хорошо проанализировано специалистами по медиа?

— События в Тунисе были базовой историей. Они послужили первым примером того, как социальные медиа становятся участниками политического оффлайнового процесса. То есть, когда социальные медиа аккумулируют гигантский навес народного гнева, и затем, когда он обрушивается, направляют его в определенное русло. В Тунисе мы впервые увидели и накопление, и маршрутизацию. В Тунисе в это время главным мессенджером был Twitter, им пользовались для обмена смс-сообщениями. А в Twitter легко создавать списки рассылок. И это сыграло решающую роль, потому что позволило использовать рассылки ниже уровня контроля цензуры. В Египте ситуация была другой. Она уже потребовала участия существенных интеллектуальных и технологических ресурсов. Если ты помнишь, был такой Ваиль Гоним, сотрудник египетского отделения Google, который написал простейший алгоритм, который позволял пересылать сообщения всей своей записной книжке. 60 строчек кода, который устанавливался на любой телефон, на любую операционную систему, на любой компьютер, и работал безотказно и не определялся никакими контрразведками.

Как оценили кремлевские медиа итоги Всебеларусского собрания

Безусловно, Александр Лукашенко хорошо видит, как российские медиа осветили проведенное им Всебеларусское собрание. РИА «Новости» среди прочего поставило откровенно издевательское отдельное сообщение о том, что делегатам выдают по 100 грамм водки →. А Russia Today акцентирует в первый день собрания тему ухода: «Лукашенко назвал условия для своего ухода с поста президента».

Как реагирует группа ресурсов под прямым контролем кремлевской АП?

«Лента.ру» публикует большой обзор ВНС с подзаголовком «Лукашенко выпал шанс преодолеть кризис в Белоруссии. Почему президент им не воспользовался?» → и фактически констатирует безрезультатность ВНС как политического мероприятия. «Неопределенность в позиции беларусской власти блокирует все шаги по преодолению кризиса… Непонятен и характер готовящихся изменений в конституцию», — подводит итог Алевтина Запольская.

Михаил Дорошевич: Беларусская медиасистема полностью разрушена

Известный медиааналитик Михаил Дорошевич в интервью Александру Морозову из iSANS проанализорвал взлет NEXTA и рассказал о перспективах ютьюб-блогера Светланы Тихановской.

Михаил Дорошевич — хорошо известный в Беларуси «ветеран интернета», медиааналитик, маркетолог, организатор многих исследований о беларусской медиааудитории — с началом политического кризиса начал публиковать в своем блоге Information Policy интересные данные о том, как сети реагируют на информационную повестку, которая создается Александром Лукашенко, с одной стороны, и Светланой Тихановской и КС — с другой.

— Михаил, есть много ответов на вопрос, почему беларусы, о которых долгое время иронично писали, что это «картофельная нация», внезапно оказались гражданской нацией, способной к очень высокой солидарности и мобилизации. Как произошел этот переход от деполитизированного состояния общества — к такому пробуждению? Нам ваш взгляд, как это происходило?

— Прекрасный вопрос. Мы тут думали над ним. Есть несколько факторов, которые отличают летнюю кампанию протестов от того, что было раньше. Триггером явилась весенняя ситуация с пандемией. С точки зрения медиапотребления самым важным источником информации для беларусов является телевидение. Второй источник – «сарафанное радио». Интернет и социальные медиа — третий пункт. Газеты в Беларуси, в отличие от некоторых других стран, выродились радикально, хотя они и существуют в силу еще советской традиции.