Разговор с политологом Александром Морозовым
Автор: Александр Морозов
Што сказаў Пуцін у валдайскай прамове? Тлумачэньне палітоляга / Что сказал Путин в валдайской речи?
Якім бачыць Пуцін будову сьвету і месца ў ім Расеі? З ўлікам пошуку Крамлём саюзьнікаў ці трэба яму, каб беларуская армія ваявала ва Ўкраіне? Ці вынікае з заяваў Пуціна, зробленых на Валдайскім форуме, што Расея прынамсі пакуль не зьбіраецца ўжываць ядзерную зброю? На гэтыя пытаньні Юрыя Дракахруста на канале Свабода Premium адказвае выкладчык Карлавага ўнівэрсытэту, экспэрт міжнароднай ініцыятывы iSANS Аляксандар Марозаў. Каким видит Путин мироустройства и место России в нем? С учетом поиска Кремлем союзников, нужна ли ему белорусская армия для войны в Украине? Следует ли из заявлений Путина на Валдайском форуме, что Россия не собирается применять ядерное оружие, по крайней мере, пока? На эти вопросы Юрий Дракахруст на канале Свабода Premium отвечает преподаватель Карлова университета, эксперт международной инициативы iSANS Александр Морозов.
МОРОЗОВ: дочери Путина уедут из России, Суровикину дали задание, Кремль прислал Зеленскому гонца
Сегодняшняя речь Путина — это объявление о начале нового этапа войны. И все это время Кремль к нему готовился. Пока, конечно, сложно прогнозировать что это будет, весь раньше все прогнозы упирались в безумие главы Кремля и невозможность принятия им рациональных решений. Об этом всем и не только в интервью Евгения Киселева с политологом Александром Морозовым.
Новый «урок» истории от Путина: зачем президент 45 минут рассказывал о «грязной игре» Запада
Мы должны строить «симфонию человеческой цивилизации» — Владимир Путина 45 минут выступал в дискуссионном клубе «Валдай». Тему его речи заявили как «Мир после гегемонии». На самом деле Владимир Путин повторил привычные тезисы: Запад стремится к полной гегемонии и контролем над ресурсами, развал Советского Союза нарушил баланс сил, а впереди нас ждет самое опасное десятилетие. Затем главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов спросил президента, какая же все-таки главная цель операции в Украине, народ ведь не понимает. Путин ответил — помощь Донбассу, более того, оказалось он ничем не разочарован и не считает, что Россия недооценила противника. А еще вновь заговорил о ядерном оружии. Именно президент, по собственным словам, дал указание Сергею Шойгу обзвонить западных коллег, чтобы рассказать им, что Украина якобы готовит «грязную бомбу». Западные страны вместе с Украиной стремятся к ядерному инциденту. Обсудили речь президента с политологом Александром Морозовым.
Война Путина – эвакуация страхов | РЕАЛЬНЫЙ РАЗГОВОР
аявления украинских коллаборантов об эвакуации жителей Херсона на противоположный берег Днепра стали словно бы повторением сентябрьских событий на Харьковском направлении c той лишь разницей, что объявлению о сдаче южных территорий предшествовало массированное движение украинских войск. При этом заметно, как Путин начинает уставать от решения украинской авантюры только военным путем. Он хорошо осведомлен о провалах на фронтах, о дурно организованной мобилизации и даже отдельных конфликтах, которые обычно обсуждаются в пабликах, но никак не на кремлевском паркете.
Россия после Путина
Разговор с политологами Василием Гатовым, Михаилом Коминым и Александром Морозовым В Украине российскую армию преследуют неудачи. Население в тревоге из-за беспорядочно проводимой мобилизации. В элитах обострились внутренние конфликты, пока в основном выражающиеся в критике военного начальства. Эти три фактора ведут к эрозии и распылению путинской власти. Они неожиданно быстро сделали актуальным обсуждение сценариев преобразований в России после Путина. В конце сентября и начале октября были опубликованы несколько интересных текстов на эту тему, один из них – доклад Василия Гатова “Гипотеза перехода: как желаемое и возможное будущее России конфликтуют друг с другом”. Ослабление Путина может привести к росту противоречий между “силовой” и “гражданской” фракциями в российской власти. Триггером перемен может стать военное поражение, внезапная смерть Путина или острый социально-экономический кризис. Однако население не будет активно приветствовать перемены, говорится в докладе: люди хотели бы роста социальной справедливости, а местные проблемы волнуют их намного сильнее, чем национальные. Как будут сценарии преобразований меняться в зависимости от того, что станет стартом перемен? Приближают ли эти кризисные сценарии ядерную войну? Перейдет ли после Путина власть к военным? К хунте охранников? Или достанется бюрократам, мечтающим как можно скорее вернуть Россию к мирному сосуществованию с Украиной и Западом? Как и когда возможны остановка войны, возвращение России к базовым принципам международных отношений, начало строительства демократии? Сможет ли Россия признать необходимость компенсировать последствия захватнической войны и принести извинения жертвам военных преступлений?
Путин идет от трагедии к трагедии
Взрыв Крымского моста как повод для ракетных ударов по мирным объектам. В эфире Александр Морозов, Сергей Грабский, Александр Черкасов.
Андрей Кордочкин. Об антивоенной позиции священников, новых вызовах и христианском видении
Андрей Кордочкин — секретарь Испано-Португальской епархии РПЦ, протоиерей. Один из представителей российского духовенства, подписавших призыв прекратить войну в Украине.
«Частичная» мобилизация – первый этап | РЕАЛЬНЫЙ РАЗГОВОР
Уже больше недели Россия живет лишь одной проблемой: мобилизация на войну в Украине. Уже нет никакой полемики вокруг эпитета «частичная», всем ясно, что указ Путина если и ограничивает аппетиты министерства обороны, то разве что двадцатью пятью миллионами потенциальных резервистов. Оглашенная ранее цифра в 300 тысяч – это всего лишь первый этап, а к весне Шойгу планирует поставить под ружье до миллиона человек.
Мир после Путина — Как возможны переговоры о послевоенной нормализации
Владимир Путин в своем выступлении 30 сентября сказал, что Кремль готов к переговорам, но без обсуждения уже захваченных территорий. Зеленский и до аннексии предупреждал, что такие действия исключат полностью возможность переговоров, а 30 сентября заявил, что переговоры возможны теперь только с будущим президентом РФ, а не с Путиным. Помыслить сейчас переговорный процесс невозможно.
Во-первых, потому что для Кремля содержанием переговоров является капитуляция Киева. Но это фантастическая задача. Тем более в ситуации, когда Путин дал загнать себя в непрерывно сужающийся коридор возможностей. Потерпев уже два тактических поражения на фронте, Путин должен готовить новое большое наступление, но теперь это уже связано с огромным риском потерпеть в ходе этого наступления отчетливое поражение.
Во-вторых, потому что переговоры двух сторон без посредников и гарантов возможны только об акте капитуляции, а мирные переговоры об окончании войны требуют площадки и гарантов. Но никто не возьмется выступать инициатором таких переговоров в условиях, когда Путин, судя по его выступлению 30 сентября, уже воюет не с Украиной, а с реальностью, в то время как Киев стремительно усиливает позиции.
Читать далее «Мир после Путина — Как возможны переговоры о послевоенной нормализации»