Alexander Morozov

1.

Украинский кризис окончательно перешел в новую фазу. Крымский референдум состоялся. Теперь надо понять: в каком пространстве мы находимся? В первую очередь, надо сказать, что это война, а не торг. В России до недавнего времени можно было прочесть интерпретацию в духе «политики интересов», то есть что Путин поднимает ставки, чтобы занять «выгодную переговорную позицию» для получения каких-то бонусов в дальнейшем. Но это было бы так, если бы Кремль угрожал референдумом, а не проводил его. Теперь уже не имеет значения, будет ли Путин на основании этого референдума включать Крым в состав РФ или нет. Очевидно, что, с точки зрения всех старых путинских партнеров — глав стран-лидеров, своей риторикой и политическими решениями Кремль между 25 февраля и 16 марта полностью вышел «за флажки».

Имеется три объяснения происходящего, широко распространенных в российских медиа и сетях.

В начале первого срока Путина, как все помнят, речь шла о том, что надо «восстановить вертикаль». Надо было подавить эгоистический интерес крупного бизнеса и сепаратизм региональных баронов. В обществе, как любят теперь вспоминать, у всех были свои «кодексы чести», у каждой группы своя «этика» — у олигархов – своя, у бандитов – своя. Предполагалось, что вместе с Путиным к жизни в России пробуждаются люди – носители не какой-то партикулярной, гильдийной этики, а «универсалисты». Путинцы говорили от лица народа. В интересах всей российской нации восстанавливалась вертикаль. И моральные основания этих людей претендовали на то, чтобы быть основанием и для каждого. Как-то предполагалось, что «люди присяги» — военные и отставники — это люди долга и чести. «Солдат ребенка не обидит».

Консервативная революция. Смысл Крыма

1.

Загадка о Канте