Статьи — Страница 5

«Союзное государство»: интеграции нет, а санкции будут

Лукашенко по видеосвзяи выступает перед членами СФ РФ. 29.09.2020. Фото: council.gov.ru

29-30 сентября в Минске прошел Форум регионов России и Беларуси. На нем неоднократно говорилось о том, что процесс создания «союзного государства» продолжается.

Согласовываются «дорожные карты», а на 12-13 ноябре в Витебске запланированы парламентские слушания по унификации правовых норм двух государств. Вся инфраструктура, которая многие годы существует вокруг «союзного государства» — Парламентское собрание, Общественная палата, газеты «Союзное вече» — оживились.
Но контекст этого длинного проекта изменился. Лукашенко не признан президентом всеми странами ЕС. Великобритания и Канада уже приняли санкции, а 2 октября это сделал и Евросоюз.

Политический кризис в Беларуси

Массовый гражданский протест в Беларуси после президентских выборов 9 августа не теряет своего накала уже более месяца. Беларусский политический кризис затрагивает все государства, входящие в ОДБК, а также Польшу, Литву, Украину, Евросоюз в целом, а в силу того, что центральным внешним фактором конфликта является вмешательство Кремля, то конфликт имеет значение для всех стран G7, и в первую очередь для США, Германии, Франции.

В данном докладе обозначены позиции основных акторов этого политического кризиса, дается обзор обсуждаемых сейчас в международном сообществе мнений и предлагаемых возможных мер по выходу из кризиса.

Скачать PDF

Дом свободной России

О символах и концептах Беларуси-2020

Александр Морозов начинает составлять нарративный и визуальный словарь революции в Беларуси

Эта публикация — набросок идеи «беларуского нарративного словаря». С первых дней протеста я стал собирать ключевые слова, понятия, метафоры и писать короткие, дневниковые, как бы «словарные» статьи в виде подписей под фотографиями. В результате это может быть альбом изображений, где каждое интерпретируется в связи с каким-то элементом нарратива.

Сейчас у меня около 50 таких набросков вокруг ключевых образов беларуского протеста. Здесь я выбрал восемь, чтобы показать саму идею.

Bigmat_detailed_picture © Виктор Толочко / Sputnik / РИА Новости

1. Революция

Хотя кремлевские пропагандисты и называют события в Беларуси «беломайданом», в Москве хорошо заметна и другая линия интерпретации. Московские эксперты на сайтах РСМД (Российского совета по международным делам), «Россия в глобальной политике», Carnegie.ru пишут о том, что беларуские протесты — это не «цветная революция» (в терминологии Кремля «цветная революция» целиком инспирирована извне). Они признают, что протест против Лукашенко носит широкий, народный и неинспирированный характер. И даже больше: Ф. Лукьянов и другие пишут о том, что, возможно, «цветные революции» вообще закончились, наступила другая эпоха. Сама по себе структура протеста такова: 1) до выборов — мобилизация на опрокидывающее голосование; 2) после выборов — протест против грубого игнорирования гражданского выбора и против полицейского насилия. Но интерпретация зависит от позиции наблюдателя.

Каков план Кремля в отношении Беларуси?

Научный сотрудник Академического центра Бориса Немцова по изучению России при Карловом университете и эксперт iSANS Александр Морозов специально для читателей Reform.by предлагает свою версию действий Кремля по отношению к Беларуси. Что означает план «Путина-Лукашенко» по урегулированию кризиса в стране и какую роль Александру Лукашенко отводят российские власти. Об этом в рубрике «Мнение» читайте в новой статье эксперта по России и Беларуси.

Кремль определился с нарративом

Лукашенко вел избирательную кампанию за так называемый «шестой срок», играя на «российской теме». И Тихановский, и Бабарико, и Цепкало были сняты с дистанции как пророссийские кандитаты. Виталий Шкляров был арестован как «российский политтехнолог» штаба Бабарико. Лукашенко ярко разыграл задержание «вагнеровцев». При этом он постоянно лавировал в риторике, сохраняя возможность после выборов предъявить такую схему: нам угрожает не Путин, а российские «олигархи».

Кремль с необычайной для себя осторожностью реагировал на все эти события. Заявления Пескова и Лаврова были максимально деликатны. По всей видимости, действовало прямое указание Путина — ни в коем случае не давать повода обвинить Москву во вмешательстве в выборы. В интервью Гордону уже на финише кампании Лукашенко наговорил вещей явно оскорбительных для Путина: упоминал о том, что Ельцин в конце жизни пожалел о том, что остановил свой выбор на Путине, публично рассказал о своем разговоре с Шойгу («Сергей, а тебе не кажется, что с Украиной — это уже слишком?». И якобы тот ответил: «Да. Кажется»).

Лукашенко вел себя крайне самоуверенно. Однако он провалил выборы, затем попытался подавить массовые протесты с явным садизмом в отношении граждан 10-13 августа, не смог добиться результата, и 15 августа попросил Путина о помощи.

Беларусь. По тонкому лезвию

Александр Морозов о Вавилоне по имени Москва и о сложном выборе, перед которым стоят протесты в Беларуси

1.

У политического кризиса в Беларуси до сих пор было три этапа.

Первый: грубое снятие Бабарико, провокация против Тихановского. Модус восприятия: гнусно, но у Лукашенко «так всегда».

Второй: вокруг «трех сестер» возникло большое облако симпатии. Кампанию их штаб провел очень умно, играя и на безобидности, и на женственности, и на современной эстетике. Кончилось это 80 процентами Лукашенко. Модус восприятия: возмущение, «это уже слишком».

Третий этап: садизм. Модус: потрясенность.

Сейчас мы находимся на старте четвертого этапа.

Нужен аналог «акта Магнитского»

Александр Морозов: Гибель Магнитского — убийство Немцова — покушение на Навального — это три точки на прямой линии

Часто спрашивают, что должен сделать Евросоюз в связи с покушением на Навального.

Ответ прост. Гибель Магнитского — убийство Немцова — покушение на Навального — это три точки на одной прямой линии. Убийцы Магнитского остались безнаказанными, расследование убийства Немцова было остановлено, сейчас — после поправок и после начала «вечного правления» — Кремль вообще не собирается ничего расследовать.

С 2012 года США принял акт о персональных санкция в отношении российских деятелей, которые несут ответственность за разложение правовой системы в РФ. В дальнейшем подобные акты приняли парламенты Великобритании, Канады и стран Балтии.

Kremlin operation to intercept control over the situation in Belarus

Why Putin has no reasons to send in the troops

The discussion of a possible Kremlin military invasion into Belarus was launched by the Kremlin media during long-lasting confrontation between Alexander Lukashenko and Moscow in 2019. Then, the Kremlin was coercing Lukashenko to speed up the deep integration under the Union State. This discourse had a primary goal to intimidate Lukashenko. For six months, various speakers on Russian political TV talk shows spinned this topic in different ways. Now, within the ongoing political crisis in Belarus, a wide range of American and European analysts published their articles on the possibility of Moscow’s hard power actions – including military intervention.

This alarmism is poorly justified and rests on an inadequate understanding of the Kremlin’s goals in relation to Belarus.

To remove Lukashenko, Putin needs no military intervention. It is enough for Vladimir Putin to declare publicly on Monday (or any other) morning that Lukashenko has gone too far and is not anymore legitimate. By Wednesday evening the overwhelming majority of the military and civilian ruling elite of Belarus would step onto Putin’s side. Because they are already left with no other perspective.

Belarus – auf Messers Schneide

von Aleksandr Morozov

In Belarus stehen die Dinge auf Messers Schneide. Das Regime will die Proteste niederschlagen. Doch die Gesellschaft hat sich nicht einschüchtern lassen. Aleksandr Morozov über die Wut des Diktators, den postsowjetischen Zement und die Chancen auf Dialog.

Die politische Krise in Belarus verlief bislang in vier Phasen. Die erste: die Ausschaltung von Viktar Babaryka und die Verhaftung von Sergej Cichanoŭskij.[1] Die Wahrnehmung: widerlich, aber: „typisch Lukašenka“. Die zweite Phase: große Sympathie für die „drei Schwestern“. Ihr Stab hat den Wahlkampf sehr klug geführt: versöhnlich, weiblich, modern.[2] Das Ergebnis: 80 Prozent für Lukašenka. Die öffentliche Reaktion: Empörung, „jetzt reicht es“. Die dritte Phase: brutale Gewalt. Reaktion: Erschütterung.

Nun sind wir mitten in der vierten Phase. Ihr Anfang: Lukašenka tritt in einer bestreikten Fabrik auf.[3] Die Diagnose: Er ist verletzt, wütend, lässt sich auf keine Kompromisse, keinen Dialog ein. Er fordert von der Gesellschaft totale Unterwerfung, leugnet nicht nur die Wahlfälschung, sondern auch den Polizeiterror, versteht nicht, dass die Dinge sich gewendet haben. Bis dahin war er von vielen eher als Witzfigur wahrgenommen worden: ein verstaubter Autokrat. Die Opposition hatte natürlich eine lange Liste der Verbrechen seiner Geheimpolizei, aber die meisten in Belarus sahen in ihm einen alten „roten Direktor“, der auf der Aktionärsversammlung seiner Kolchose ohne größere Schwierigkeiten wieder zum Vorsitzenden gewählt wird.

Doch zwischen dem 10. und dem 13. August hat der OMON auf Anordnung Lukašenkas versucht, die Proteste mit absoluter Brutalität im Keim zu ersticken. Vom Image des Kolchosvorsitzenden ist nichts geblieben. Die schockierende Gewalt hatte eine massive Auswirkung auf die gesamte Gesellschaft, auf allen Ebenen, in allen Schichten, im gesamten Land. Die alte Scheidelinie ‑ der gemeinsame Stab um Cichanoŭskaja vs. Lukašenka und sein Apparat ‑ löste sich in diesen drei Tagen auf.

Беларусь. По тонкому лезвию

Александр Морозов о Вавилоне по имени Москва и о сложном выборе, перед которым стоят протесты в Беларуси

1.

У политического кризиса в Беларуси до сих пор было три этапа.

Третий этап: садизм. Модус: потрясенность.

Сейчас мы находимся на старте четвертого этапа.

К концу девятого дня протестов — а каждый следующий день приносил массу новостей и содержал несколько крупных тем — обе стороны вышли на «линию определенности». Лукашенко выступил на площади и бастующем заводе. Модус восприятия: он сильно уязвлен, озлоблен, не пойдет ни на какой компромисс или диалог, требует от населения полного подчинения, не будет признавать не только фальсификаций, но и садизма, не понимает, что произошла большая перемена. До третьего этапа он воспринимался в значительной мере анекдотически: как пыльный автократ. У оппозиционеров, конечно, был на руках длинный список злодеяний его охранки, но в массе он смотрелся как старый «красный директор», который в состоянии без больших проблем провести собрание акционеров своего колхоза с выборами председателя.

Чем Запад может помочь Беларуси

Беларусское общество в эти дни ждет поддержки со стороны демократических стран.

«Что может сделать Запад?» — этот вопрос все эти дни звучит на многочисленных пресс-конференциях. Вслед за ним следует вопрос о новых санкциях. Однако сегодня на пике массового общественного движения, которое может привести к смене власти в Беларуси, тема санкций звучит двусмысленно.

Санкции ударят не по Лукашенко, а по беларусскому народу, который ведет борьбу. Наглядный пример этого — поспешное заявление конгрессмена Элси Гастинса с предложением ввести санкции против десяти крупнейших промышленных предприятий Беларуси. В этот список, например, попадает и Минский тракторный завод (МТЗ), который 14 августа начал забастовку в поддержку протестующих.